Принцип айкидо - Наталья Горская

– Потому что кино о крутых мужчинах именно так заканчивается.

– Но людей никто не заставляет жить так, как в кино. Кино заканчивается, а жизнь-то продолжается. Любой современный фильм начинается, где есть он и она, и уже смотреть не интересно, потому что знаешь: или он ей сейчас изменит, или она его бросит, или ещё как-то друг другу нагадят – по-другому нынче сюжет не клеится. И доказывают, что иначе зрителю будет неинтересно, как будто его мнением кто интересовался. А почему этот же зритель до сих пор смотрит «Офицеров», где показаны не только крутые мужики и их непростая служба, но и красивая дружба, семья, любовь, никто никого не «разводит» и не «кидает»? Смотрит и плачет, потому что в современных героях от людей почти ничего не осталось. Сняли продолжение и это особенно остро чувствуется.

– Но почему тогда женщины живут с мужиками, которые их бьют и откровенно ненавидят?

– Потому что всюду прёт информация, что настоящий мужик таким и должен быть: грубым, жестоким, агрессивным хамом, дескать, у него переизбыток мужских гормонов, тестостерона там какого-то, хотя даже не понимают, что это и для чего. Переизбыток гормонов не есть хорошо, точно так же, как их недостаток. Гормоны вводят при некоторых заболеваниях, и человека разносит, как бочку, от него воняет прокисшим потом, как уксусом, воспаляются кожные покровы, нарушается слух и зрение, так что ничего хорошего в этом нет. Это как кровь: её не должно быть больше или меньше, чем могут уместить сосуды, чтобы быть в тонусе. Недостаток крови или её переизбыток – это плохо и опасно для организма. Я не уловил момент, когда заговорили о пользе тестостерона или адреналина, но подозреваю, это чьи-то прыщавые фантазии, спущенные населению с пометкой «открыто британскими учёными». И под эту песню обычные психопаты и женофобы угодили в когорту «настоящих мужчин», которые хамством и агрессией банально добирают мужественности, которой им остро не хватает. Так всегда делают мужики проблемные, которые не просто в себе не уверены, а нестабильны в своих предпочтениях. И к бабе он постоянно придирается, потому что она бесит его по факту. Женщине влюбиться в такого – всё равно, что на гомика запасть и переживать, почему с ним не складываются отношения. Люди словно так и остались рабами, когда помещик хватал за волосы дворовую девку, тащил её конюху и велел жить с ней «во сраме», чтобы народилось побольше новых батраков. Враждебное или насмешливое отношение к лицам противоположного пола всегда должно настораживать, конечно, если человек рассчитывает на нормальные здоровые отношения, а не на пьянку и мордобой под девизом «бьёт – зато замужем». Если мужик избивает бабу за то, что она – баба, если он постоянно травит байки, какие бабы дуры, это проблема ориентации. Трудно представить себе медведя, который негодовал бы, что ему придётся жить с медведицей, чтобы родился медвежонок, словно он со слонихой хотел верблюда родить. Нормального мужика женщина не раздражает тем, что она – женщина, а этот будет бить любую. Но наше общество настолько нездорово, что выпускается куча книг и передач для женщин, как жить с этим дерьмом: «Ты сама виновата, что-то не так сделала, тебе надо похудеть на шестнадцать килограмм, изменить причёску, выучить французский язык и тайский массаж. Опять избил? Значит, ты что-то не учла, похудела на все двадцать килограммов – так чего ж ты хотела! Попробуй изучить телепатию с иглоукалыванием». То есть давление идёт на неё, а не на него. Над ней словно издеваются советами, как подстроиться под мужика с очень странными взглядами на женский пол, а на фига? Ведь он её когда-нибудь убьёт, и тайский массаж не поможет. А если бы женщина слушала своё сердце, она сразу бы почувствовала, что рядом с таким мужиком очень некомфортно именно женщине. Люди не понимают, что такое человек, они воспринимают его, как картинку, которая соответствует их ожиданиям и произносит привычные тексты. Смотрят друг на друга, словно по телевизору видят, отключив другие органы восприятия. А человек – это сгусток энергии, электростанция, проще говоря, которая постоянно излучает самые разные токи, и окружающие обладают способностью их улавливать и прочитывать. Если войти в одно помещение с человеком, который ненавидит женщин, это сразу любой почувствует. Конечно, полностью срисовать его внутреннее состояние сможет только сильный телепат, но и простой смертный ощутит некий дискомфорт, как сквозняк или разряды тока. Есть много внешне приличных юношей и миловидных девушек, от которых хочется бежать. Потому что они излучают подавление, враждебность, с ними неуютно, они грузят своим перекошенным внутренним миром и зорко наблюдают, кто же отреагирует, чтобы работать с будущей жертвой дальше. Но люди не слушают себя – они слушают других: «Ой, он мне помаду дорогущую подарил – наверно, это любовь! Ай, он водку здоров трескать, а брательник сказал, что только мировые парни так умеют. Он ужо в тюрьме отсидел, а в кине показали, что это круто! Ах, он свою бывшую сожительницу убил, а девки со столовки сказали, что настоящий мужик, значит, гормонев много». И она уже влюблена, но не сердцем, а именно умом. Чужим умом. Когда он ей отобьёт сердце и почки, до неё дойдёт, как она ошибалась, но будет поздно. И любовь совсем не зла, а злы сами люди. По отношению к самим себе злы, жестоки и считают, что это круто.

– С переизбытку «гормонев», наверно.

– Многие серийные убийцы страдают гормональными сбоями. Хотя сейчас именно бывалый сиделец стал эталоном для подражания. Не просто преступник, а насильник, садист, извращенец. Сейчас нормальным людям очень непросто жить среди таких «эталонов с этанолом». Я это заметил, когда у меня дочь в ночной клуб пару раз сходила и бросила. Потому что если ты не куришь, не колешься, не соглашаешься на секс втроём над унитазом, то тебе ничего не светит. Такой человек никому не интересен и потерян для общества, как сейчас говорят. Мы тоже ходили на дискотеку, но влюбиться в обколотую мочалку – это было слишком. А теперь из этой мочалки сделали эталон для подражания, и изгоями себя чувствуют те, кто не тяготеет к пьяным оргиям, их никуда не зовут, или они сами никуда не ходят, потому что всюду надо пить и вести себя непотребно. Дескать, зато очень весело, а быть нормальным – это скучно. Но кто решил, что нормальный человек скучен? Нам теперь всё скучно, всё вокруг должно стрелять, взрываться и катастрофы создавать. И как это японцы смотрят на неподвижный сад камней, и им не скучно? Как это живой человек может быть не интересен? Я одно время в морге подрабатывал – вот там действительно скучно. Штабелями лежат те, кому было слишком весело, не выдержали радости такой. Здоровый, нормальный, адекватный человек становится редкостью, скоро совсем исчезнет, так что его будут выискивать и вести скрытую съёмку, как исчезающих тигров просто показывают, и все смотрят, затаив дыхание, не оценивая, скучно себя тигр ведёт или круто. На фоне тотального вымирания и деградации любой, кто сумел сохранить здоровье и нормальную психику – уже круто. Будут смотреть и всхлипывать: «Вот он, человек, которого мы в себе истребили, потому что было скучно им быть». Если тебе скучно, значит, ты сам скучен до зевоты. Когда таких скучающих начинаешь раскручивать, что они считают весёлым и интересным, то в основе всего банальная пьянка. Сесть пьяным за руль и устроить аварию, напиться толпой до беспамятства и всем перетрахаться, заснять на телефон и выложить видео в Интернет – вот это весело, будет, что вспомнить. Заканчивается такое «веселье» мордобоем или даже уголовным преследованием, убийством или самоубийством, распадом семьи, у кого она была, переходом со стакана на иглу и дальнейшим распадом личности. Я не видел среди поклонников такого «веселья» людей старше тридцати. Работает чистая биология, когда природа вычищает себя от таких «скучающих» элементов, которые разрушительное поведение замаскировали под норму и навязывают её другим. Когда человек открыто заявляет, что не может расслабиться без выпивки, и ему нужен алкогольный допинг для ослабления зажимов – это больной человек. Такого в природе нигде нет, чтобы живой организм «расслаблялся» подобным образом, потому что это как раз идёт колоссальная нагрузка на все клетки и ткани.

– Такие люди просто не умеют общаться, боятся друг друга.

– Беда в том, что такие люди сейчас захватили влияние на умы, известные актёры и политики в эфире сокрушаются, что в стране такая жизнь, что невозможно не пить. Политики! Люди, которые эту жизнь и создают. Они даже не анализируют, что фактически говорят следующее: «Я хреновую жизнь создал, потому что ваще не знаю, как это делать, поэтому пусть народ лучше квасит и не мотает мне нервы своими претензиями». Образ угрюмого спившегося мужика, который всем только бьёт морду, кто «не догоняет» без слов, стал эталоном настоящего мужчины, хотя это человек с серьёзными нарушениями элементарных коммуникативных способностей. Мы считаем себя душевными и общительными, а на деле не можем без водки завязать разговор и устроить праздник. Как выпили – не заткнуться, кто-то хихикать начинает, кто-то с ножом на собеседника кидается. Чёрт-те что из людей лезет, а это прёт самая суть, словно человек болтунчик принял. С этим эффектом «сыворотки правды» знакомы практически все, кто вынужден жить или соседствовать с пьяницами. Пациент впадает в состояние эйфории, повышенной речевой и двигательной активности, охотно отвечает на любые вопросы, ведет себя непринуждённо и благодушно. На обывательском уровне принято считать, что это хорошо: человеку весело, и слава богу. Но вскоре наступает ступор, похмелье, настроение кардинально меняется на привычное угрюмое и замкнутое. Такие опыты по растормаживанию психики ставили в советских спецпсихбольницах и институте Сербского с помощью барбитуратов, этаминала какого-нибудь или барбамила. Их во многих странах делали, но официальной медициной они признаны бесчеловечными и мерзкими, как насилие над беззащитным мозгом. Но в нашей культуре эти «бесчеловечные опыты» над психикой, которая утратила природную функцию самостоятельно расслабляться и восстанавливаться, называют «весельем» и даже «праздником». Только вместо барбитуратов используется водка, когда некий хороший парень хочет отдохнуть и пообщаться, да вот беда – не может. И хочется, да не можется, просто какая-то эмоциональная импотенция! У нас люди очень зажатые, они никакие не общительные и не открытые, что всегда выдают резкие контрасты в настроении, словно человек медикаменты принял, и они кардинально поменяли поведение.